О монополии Т. Д. Лысенко в биологии - Страница 186

186

математической символической логике, см. 129, с. 104, 9, 10, 11,

аналогии, см. 129, с. 105, 13. О Кольмане, комментарии,см. 129, с. 106. Математический обскурантизм, 129, с. 105, 13, 14, 15;

Бертране Расселе (в «Кратком филос. словаре» и из современных газет. Подобрать еще подходящие.) Сравнить «Краткий фил.словарь», 4-е издание 1954 г.и 4-е издание 1955 г,. Назван дополнительным тиражом. В последнем выпуске слово «кибернетика», «эмардженская эволюция» о Бертране Расселе вполне приличны. Посмотреть также третье, предыдущие издание, для иллюстрации того, как эфемерны наши философские истины.

Лысенко вовсе не диалектический материалист. Значит ли это, что он идеалист? Нет двух лагерей, а есть настоящие материалисты и настоящие идеалисты и сумбурные люди, которые не относятся ни туда, ни сюда. Слишком большая честь для Лысенко быть сопричисленным к великой фаланге идеалистов — Пифагор, Аристотель, Лейбниц, Кант, Гегель, Ганди, Неру, У Ну.

См. ГЕЛЬВЕЦИЙ и КАРЛЕЙЛЬ, 117, с. 275

Пример нашего «философского» материалистического отношения: отношение к кибернетике — сначала ее ругали, а теперь оказывается, что это «выдающееся открытие» (см. «Вопросы философии», 1955, т. 4, две статьи, в том числе Кольмана: автоматический шахматист, математическая память, автоматический переводчик, дрессируемая автоматическая мышь).

Обвиняют кибернетиков, считающих, что все мышление человека сводится к кибернетике, в механизме. Это, конечно, механизм, такой же, как механизм И. П. Павлова, считающего, что инстинкт и разумная деятельность есть сумма рефлексов (сюда же Сеченов). Можно сомневаться в допустимости такой экстраполяции (я так же думаю), но нельзя отрицать, что как рабочая гипотеза она далеко не исчерпана. Можно только протестовать против ее монополии.

Гл. 8. О философии

Кто делает ошибки: махисты — продуктивные (маятник мысли качается во все стороны), наши философы — бесплодные, так как ошибки же казенных философов методологически задерживают конструирование новых смелых гипотез. В горах гибнут альпинисты, а не человеки в футлярах, ходящие в калошах в хорошую погоду.

О биологах — механисты и виталисты.

К. Тимирязев. Избр., т. I, с. 134. Язвящая нетерпимость правоверного материалиста.

Двойная задача: разбор философских проблем биологии целиком и более узкая — о философском значении двух спорных течений, — формальной генетики и лысенковщины. Легко показать, что менделизм-морганизм ничего общего с идеализмом не имеет, страдает отсутствием диалектики, но этим недостатком страдают (как и экстраполяцией) в большей степени лысенковцы. Значит ли это, что по принципу двух лагерей мы должны отнести Лысенко к идеалистам, как и поступают некоторые (Хохлов и др.)? Конечно, нет! Великие идеалисты прошлого — Пифагор, Сократ, Платон, Аристотель, Лейбниц, Кант, Гегель — слава и гордость народа, их породившего (Энгельс против Бюхнера). Они, конечно, как всякие, даже самые великие люди, делали ошибки, которыми пользовались люди, чуждые им по духу. Их, как и всех великих людей прошлого, нужно крепко и беспощадно критиковать, но при самой строгой критике невозможно потерять уважения к их великому культурному подвигу. Знакомство с их произведениями возвышает и очищает душу, тренирует ум; положительна их роль и в культурном развитии человечества, эта роль несомненна и далеко не закончена.

Монополия Лысенко. 4.10

Очень простое различие между материализмом и идеализмом: все, что говорит Лысенко, есть материализм, все, что говорят противники — есть идеализм.

Если Кренке говорит о потенциале жизненности, то это идеализм, если Лысенко — материализм… Если автогенетики говорят о внутренних стимулах развития, то это идеализм, если Лысенко о внутреннем устремлении к смерти, то это материализм. Если морганисты говорят о разбазаривании генофонда и естественной смерти, то это идеализм, если Лысенко (за Энгельсом) о смерти, то это материализм.

Вейсману посчастливилось — его ругают за идеализм и тогда, когда он говорит о потенциальном бессмертии, и тогда, когда он говорит об естественной смерти организмов. Вся беда в обмолвке Энгельса.

Вся биология — сплошное болото идеализма (прямо жуть берет…). Часть биологов и философов давно уже погрязли, огромное число непрерывно сползает с немногих кочек истинного материализма.

«Юпитер рассердится и будет прав» — вот несколько примеров. Редакторы «Краткого философского словаря» приписывают французскому естествоиспытателю Пьеру Гассенди, жившему в первой половине XVII века, открытие «пяти спутников Юпитера, помимо четырех, открытых ранее», в то время как пятый и девятый спутники этой планеты были открыты в самом конце прошлого и в начале текущего столетия. Эта ошибка механически перекочевала из предыдущих изданий словаря в четвертое, «дополненное и исправленное» (с. 96).

Неоднократно переиздавалась книга писателя Паустовского «Повесть о лесах». Однако ни один из редакторов этой книги не заметил того, что автор заставляет планету Юпитер удаляться от Земли на «сотни световых лет» («Избранное». Советский писатель, 1953, с. 376). Невдомек, видимо, и автору, что Юпитер к нам ближе, по крайней мере, в миллион раз.

Философ В. Познер в своей статье в сборнике «Вопросы диалектического материализма» (изд. АН СССР, 1951, с. 125) утверждает, что без спектрального анализа ученые не смогли бы измерить расстояния до светил. Но история науки говорит о другом: расстояние до Солнца было измерено за столетие до открытия спектрального анализа, а расстояние до звезды Веги русский ученый В. Струве определил за двадцать лет до того, как в астрономии был применен спектральный анализ.

186