О монополии Т. Д. Лысенко в биологии - Страница 172

172

4. Культ личности Н. И. Вавилова.

Есть и такое мнение, что критика Лысенко есть следствие «чрезмерной» переоценки Н. И. Вавилова, культа его личности. Этого странного мнения можно бы не касаться, но оно характерно для нашей современности. Культ личности Сталина ликвидирован, но «культовое» настроение сохранилось. Послушайте, например, статьи и радиопередачи, посвященные выдающимся деятелям старой русской и советской культуры, скажем, Мусоргскому, Стасову, Тимирязеву, Л. Н. Толстому: все отрицательные черты тщательно устраняются, все противники изображаются чернейшей краской: акафист и больше ничего. Бывают, конечно, исключения: например, блестящая биография Н. С. Лескова, написанная его сыном, но не эти произведения делают погоду.

При жизни Н. И. Вавилова не было и намека на какой-то культ его личности, да и сейчас есть заслуженное уважение, но не культ. Культ начинается тогда, когда по отношению к определенному лицу заявляется, что это лицо недостатков не имеет, и когда всякая критика его высказываний категорически воспрещается. Меня сейчас обвиняют в культе Н. И. Вавилова: но при жизни его я с Н. И. Вавиловым кое в чем не соглашался и сейчас могу указать его ошибки. В тридцатых годах возник вопрос о причинах так называемого «белого пятна», т.е. о почти полном отсутствии посевов пшеницы и ячменя в центре европейской части СССР.

Ряд известных деятелей сельскохозяйственной науки, в том числе Н. И. Вавилов, Таланов, Дояренко, Винер и другие, а также энтомологи А. В. Знаменский, Н. Н. Троицкий считали, что причиной этого является вредная деятельность шведской мушки. Этот взгляд был почти общепризнанным: сомнения в справедливости этого взгляда высказывали немногие: директор Петровской станции Гуляев (и ныне, насколько мне известно, работающий на этой станции) и один молодой работник, оставивший рукопись на Шатиловской опытной станции.

Тщательное ознакомление и обработка с материалами позволили мне опровергнуть взгляд, что шведская мушка является районирующим фактором, к этому в конце концов присоединились все разнообразные члены комиссии, изучавшей этот вопрос (включая историка, академика Б. Д. Грекова). Испортились ли после этого отношения у меня с Н. И. Вавиловым и В. В. Талановым? Даже легчайшей тени не легло на наши отношения.

Сейчас можно сказать с полной определенностью, что бесспорной ошибкой Вавилова была чрезмерная высокая оценка Мичурина и Лысенко, которой и воспользовался наш «новатор».

§ 12. Заключение

Таким образом, после рассмотренного мы имеем право утверждать, что основная вина Лысенко — дезорганизация биологии и агрономии. Дезорганизаторская деятельность Лысенко доказывается тем, что пресловутый «закон падающего плодородия почвы» оказывается справедливым там, где действует Лысенко, и блестяще опровергается в тех местах, куда он не совался, независимо от общественного строя страны. Этого он достиг путем бессовестнейшей клеветы по адресу своих честных и талантливых противников, подлинных организаторов сельскохозяйственной науки, во главе с Н. И. Вавиловым. Силу ему дало то, что он брался за осуществление грандиозных планов преобразования нашего сельского хозяйства в кратчайший срок и во всех решительно случаях полностью провалился. Готовность в кратчайший срок выполнять совершенно нереальные планы он прикрывал лозунгами о партийности науки и клеветой о низкопоклонстве перед «буржуазной» наукой на своих противников, честных и трудолюбивых ученых. Такое понимание партийности в науке есть ложное и вредное понимание, и я утверждаю, что истинное понимание долга ученого в социалистическом государстве заключается не в том, чтобы выполнять нереальные проекты и повторять необоснованные высказывания руководящих лиц, а в следовании тем требованиям, которые были прекрасно сформулированы в журнале «Коммунист» в 1953 году и выражаются следующими пунктами: сознание общественного долга; уважение к общественному труду и собственности; забота о поднятии обороноспособности советского государства; воспитание патриотизма и пролетарского интернационализма; готовность преодолевать трудности построения социализма; уверенность в победе дела коммунизма (под коммунизмом я понимаю законченный социализм, лишенный дефектов современного социализма).

Я и считаю, что мои выступления против Лысенко проникнуты именно этой идеологией. В самом деле:

хотя я и доктор сельскохозяйственных наук, но не агроном по специальности, а биолог (университетское образование), получил я доктора с.х. наук как специалист по экономическому значению сельскохозяйственных вредителей, никакой ответственности, ни юридической, ни моральной за ошибки Лысенко я нести не мог; выступить за пределы моей специальности в ущерб более для меня интересных работ заставило меня только сознание общественного долга, когда я убедился, что многие знающие люди молчали из-за низменных соображений;

рекомендация и пропаганда многих вредных лысенковских предложений или замалчивание их дефектов есть проявление неуважения к социалистическому труду и собственности;

политика Лысенко привела к снижению урожайности наших полей и, следовательно, снизила нашу экономическую обороноспособность;

не только как ученый, но и как патриот, я не мог не скорбеть о том падении престижа нашей биологической науки, которое было прямым следствием деятельности Лысенко;

я знал, что на моем пути будут трудности и ярая оппозиция проникших всюду сторонников Лысенко, но это не удержало меня от выступления, несмотря на многочисленные предупреждения моих беспартийных и партийных друзей, которые в этом отношении были менее идеологически выдержаны, чем я;

172