О монополии Т. Д. Лысенко в биологии - Страница 124

124

5) Теория стадийного развития замерла на чисто качественном этапе; между тем, если бы она развивалась дальше, то надо было бы ожидать получения количественных закономерностей. У Разумова и других авторов приведено немало фактов относительно длительности яровизации при разной длительности охлаждения в сутки (напр., с. 40), о влиянии сменной температуры. Все эти данные представляются изолированными, между тем сейчас бесспорно назрело время, чтобы попытаться найти какую-то сжатую связь между этими факторами. Но если биологи вообще очень часто чураются математики, то Лысенко математики совсем не знает и знать не желает; это сознательное невежество является немаловажной причиной задержки развития здорового начала стадийной теории;

6) дальнейшее «развитие» стадийной теории характеризуется прежде всего: а) догматизацией трех положений (последовательности, необратимости и локализации стадийных изменений), возведением их в ранг абсолютных законов; б) привлечением для «теоретического» обоснования закона необратимости «учения» Лепешинской;

в) замалчиванием и запрещением здоровых направлений в биологии, отнюдь не враждебных стадийной теории развития, как то: учения о фитогормонах, теории возрастной цикличности Кренке и др.

7) Как было уже сказано выше, для спасения закона необратимости Лысенко поневоле приходит к чисто вейсманистским представлениям, так, что даже если согласиться на минуту с Лысенко и его философскими защитниками, что главной заслугой Лысенко была его борьба с идеализмом в виде вейсманизма в биологии, то и в признании этой «заслуги» ему, как и Лепешинской, приходится отказать.

Как общее резюме приходится обобщить положение Лысенко, что живое тело только до тех пор жизненно, пока существует противоречивость. Это справедливо и для всякой развивающейся научной теории: без борьбы мнений, без свободы критики наука двигаться не может. Лысенко постарался всеми методами заставить замолчать даже дружескую критику и тем самым погубил свое собственное создание и сам к нему потерял интерес. Он перенес свою деятельность на другие разделы биологии, где он действительно (в отличие от стадийной теории) встретил ожесточенное сопротивление, кончившееся трагически для многих его, честных и выдающихся, противников. Правда, Лысенко и его сторонники утверждают, что эти его новые достижения органически связаны со стадийной теорией. Разбор этих творений Лысенко составит задачу следующих параграфов.

§ 51. Понятие наследственности

Главной ареной борьбы Лысенко с ведущими советскими биологами была, как известно, область учения о наследственности, генетика. Лысенко начисто отверг классическую или формальную менделист-скую генетику и в противовес ей создал так называемую мичуринскую генетику. При этом он не ограничился критикой теории наследственности, но предложил новое понятие наследственности и даже не одно. С незапамятных времен под наследственностью понимали способность производить похожее на себя потомство. Так понимали до Лысенко, пожалуй, решительно все биологи. Понятие наследственности было одним из наиболее четких, хотя проблемы наследственности поражали своей загадочностью. Каким образом из оплодотворенной половой клетки, имеющей, казалось бы, такое простое строение, возникает вновь сложнейший организм, до мелочей и даже до индивидуальных порой деталей (детали строения лица, почерк, оттенки голоса, жестов) повторяющий родительский облик? В общепринятом до Лысенко определении наследственности уже была поставлена та огромная проблема, над которой должны трудиться биологи: чем объясняется эта поразительная способность и каким образом она осуществляется в процессе развития?

Приведу теперь определения наследственности, данные Лысенко, а затем подвергну их разбору.

В основной теоретической статье, посвященной наследственности, — «Наследственность и ее изменчивость», появившейся в 1944 году (Агробиология, 1949, с. 457), Лысенко пишет: «Под наследственностью мы понимаем свойство живого тела требовать определенных условий для своей жизни, своего развития и определенно реагировать на те или иные условия (курсив Лысенко. — А. Л.). Под термином «наследственность» мы понимаем природу живого тела. Поэтому сказать «природа живого тела» или «наследственность живого тела», на наш взгляд, будет почти одно и то же. Например, почему растения пшеницы отличаются от растений риса? Потому, что у этих растений разная природа. Также можно сказать, что пшеница отличается от риса потому, что у пшеницы иная наследственность, чем у риса. Изучать наследственность организма — это значит изучать его природу».

Через четыре года, в 1948 году, на сессии ВАСХНИЛ в своем докладе Лысенко уже даст другое определение наследственности (Агробиология, с. 637): «Наследственность есть эффект концентрации воздействий условий внешней среды, ассимилированных организмами в ряде предшествующих поколений» (курсив Лысенко. — А. Л.).

Наконец, в текущем, 1955 году, в статье «За дальнейшее развитие мичуринского учения» (Сборник «Сто лет со дня рождения Мичурина», Агробиология, 1955, № 4, с. 4) Лысенко пишет: «Наследственность — это свойство живого тела, а не отдельное от тела (сомы) мистическое вещество. Разумеется, и хромосомы, как и любая другая частица живого тела, обладают свойством наследственности».

Чем же объясняется необходимость такой резкой смены установившегося определения? Послушаем аргументацию Лысенко (начало статьи «О наследственности и ее изменчивости» Агробиология, с. 456): «Во всех учебниках и руководствах по генетике под наследственностью обычно понимают только воспроизведение живыми организмами себе подобных. Такое определение, на мой взгляд, мало что дает для понимания явлений наследственности. Испокон веков люди знали, что из семян пшеницы получается пшеница, из проса — просо и т.д. Это дает практике возможность размножать тот или иной вид и сорт растения или породу животных. Более же глубокого понимания явлений наследственности из вышеуказанного определения не вытекает».

124