О монополии Т. Д. Лысенко в биологии - Страница 108

108

С горечью приходится констатировать, что в то время как при незабвенном Н. И. Вавилове наша агрономическая наука не уступала по уровню западной, а в ряде отношений была впереди ее, сейчас же, несмотря на усиленное хвастовство Лысенко и его сторонников, мы серьезно отстали. Могу привести несколько интересных мест из статьи Джона Ресселя, посвященной Национальному институту сельскохозяйственной ботаники, основанному в 1919 году в старинном английском университетском городке Кембридже (Russel, John. The National Institute of Agricultural Botany: it’s past, Present and Future. Nature, 1954, vol. 174, pp. 446-449).

«Некоторые из наших почв обрабатывались в течение тысячи лет, а некоторые даже две тысячи; однако не отмечено ни ухудшения, ни потери благодаря эрозии, урожаи все время повышались и, насколько можно судить, продолжают повышаться. Средний урожай пшеницы в Британии перед второй мировой войной был 18 центнеров (английских, равных 50,8 кг. — А. Л.) на акр (т. е. 22,9 центнера на гектар. — А. Л.), сейчас — 21,5 (27,3 центнера на гектар. — А. Л.). Ячмень дошел от 16,7 центнера на акр до 20 (по нашему счету от 21,2 центнера на гектар до 25,5 ц. — А. Л.), овес от 16,3 ц до 18 (соответственно 20,7 и 22,9 центнера на гектар. — А. Л.).

Картофель и сахарная свекла также показывают существенное увеличение».

Автор указывает, что это далеко не предел, и что по пшенице на некоторых опытных делянках института получен урожай три тонны (75 центнеров на гектар. — А. Л.), а недавно в Восточной Англии на одной коммерческой ферме получен урожай в 70 центнеров английских на акр (89 центнеров на гектар. — А. Л.).

«Все это ясно показывает, что мы нигде еще не подошли к границам, установленным природой, и что, если мы внесем несколько больше света, мы сможем добиться таких знаний, которые позволят значительно увеличить наши урожаи. Несколько хороших бригад научных работников в Кембридже, Ротамстеде, Оксфорде и других местах стремятся получить новые знания о росте растений, и, если им не будут мешать в работе, мы с полным основанием можем надеяться на результаты, хотя никто не может предсказать, когда они будут».

До второй мировой войны в Британии продуцировалось около 30% калорий, потребляемых населением, что соответствовало 14,5 млн человек. В 1950 году, несмотря на прирост населения, Британия обеспечивала 40% потребляемых калорий, что соответствует потребности 20 млн человек. Считается, что продукция могла бы быть повышена до 50% потребности и, по мнению некоторых серьезных людей, даже до 100%, но это экономически невыгодно: выгоднее ввозить из-за границы. Любопытно указание, что в Финляндии в 1946 г. граница возделывания яровой пшеницы в западной части перешла 66° с.ш., т.е. почти достигла Северного полярного круга.

Как видим из этого отрывка, здесь за короткий срок получено повышение урожая пшеницы на 19%, никаких указаний на деградацию почв и на достижение «предела», никаких намеков на пресловутый мальтусовский закон об отставании производства продуктов от прироста населения нет. Все подобные рассуждения, вообще говоря, существуют в западноевропейской и особенно американской прессе, и их заботливо отыскивают лысенковцы с целью доказательства «маразма буржуазной науки», не желая замечать подлинных крупных успехов мировой науки и того действительного маразма, в который впала наша советская агробиология под длительным руководством Лысенко.

§ 45. Заключение о наследстве Вильямса и выводы

Подводя итог, мы можем сказать, что с наследством Вильямса было поступлено так же бесцеремонно, вернее, еще более бесцеремонно, чем с наследством Мичурина.

Положительные качества Вильямса: его разносторонность, широта естественно-научных взглядов и блестящие способности к подлинному синтезу послужили только ширмой для якобы теоретического обоснования нового направления в науке, но истинными последователями Вильямса Лысенко и его сторонники отнюдь не являются. Взяв отрывки травопольной системы земледелия, смешав понятия давно введенного в культуру травосеяния и травопольной системы, невежды типа Дмитриева насильно вводили какую-то выдуманную ими «травяную систему» и причинили этим огромный вред нашему хозяйству. Не меньший вред постановке нашего агрономического образования и прогрессу сельскохозяйственной науки был нанесен догматизацией учения Вильямса, запрещением вносить какие-либо коррективы и критические замечания. Критика допускалась только сверху — со стороны самого Лысенко, и тогда эта критика считалась абсолютной истиной. Счастливым исключением мне представляется Т. С. Мальцев, который дельно критикует травопольную систему, а не искажение травопольной системы.

Но если положительные стороны Вильямса не были унаследованы лицами, больше всего заявлявшими о верности его идеям, то они полностью унаследовали (как и по отношению Мичурина) его недостатки: чрезвычайную легковесность многих якобы теоретических положений, распространение их на широчайшую территорию, методическую беспомощность и отсталость и особенно то, что останется навсегда самым черным пятном на памяти Вильямса — политические инсинуации по адресу своих честных противников.

Отсюда совершенно ясен вывод: первое условие — действительное прекращение догматизма в науке, а не только чисто декларационное, которое господствует в настоящее время.

Но что же можно предложить вместо травопольной системы, ведь наша страна не ждет: ликвидация напряженнейшего положения в сельском хозяйстве не может быть отложена на дальний срок. Мне представляется, что научная работа в помощь осуществлению поставленных Партией и Правительством грандиозных задач должна быть трех сортов: то, что сейчас фактически уже проводится и что можно назвать осуществлением лозунга: «наука на местах». Так как единая система земледелия не выдержала испытания, как не выдержало испытания и руководство ВАСХНИЛ, то следует стимулировать всячески инициативу на местах. Прекрасным примером такой инициативы является всем известный Т. С. Мальцев, который совмещает длительную успешную работу на одном месте с настоящей критикой травопольной системы, внесением оригинальных предложений и осторожным отношением к экстраполяции своих предложений. Само собой разумеется, что будет глубочайшей ошибкой догматизация положений Т. С. Мальцева, так как и он, как всякий даже самый гениальный человек, от ошибок не гарантирован. Разумеется, в нашей великой стране можно найти немало талантливых самородков, подобных Мальцеву, которым часто недоставало лишь смелости и решительности, чтобы бороться с многочисленными препятствиями. Благодарнейшая задача местных организаций заключается в выявлении таких лиц, использовании их опыта и распространении на соседние районы, а не менее благодарной задачей научно-исследовательских организаций будет являться научное истолкование этих достижений, построение теории этих достижений хотя бы в скромном масштабе района или области с тем, чтобы на основе этой теории уже не вслепую, а сознательно переносить эти достижения за пределы той области, где они были получены.

108