О монополии Т. Д. Лысенко в биологии - Страница 17

ГОЛОС С МЕСТА: Это хулиганство!

B. С. ДМИТРИЕВ: Этого так оставлять не следует.

ГОЛОСА С МЕСТ: Правильно!

B. С. ДМИТРИЕВ: Это нужно резко осудить».

Поскольку говорится о «вчерашнем» событии, то, может быть, дело шло не о реплике (которая была 2 августа), но тогда зачем помещать этот диалог в стенограмме?

Вывод из селекционных достижений Лысенко и лысенковцев тот, что все это дело требует весьма тщательного рассмотрения, но, несомненно, что утверждение о каких-то особых скоростных методах селекции этого периода является ничем не оправданным хвастовством, а когда лысенковцев уличают в хвастовстве, у них не находится других аргументов, кроме угроз и ругательств. Нет, виноват, находятся и иные средства, но об этом придется сказать в следующем параграфе.

§ 11. О методике селекции М. Ф. Иванова

Так как заявить в присутствии живых крупных селекционеров, как Константинов, что они антименделисты, невозможно и приходится только убеждать их проникнуться ненавистью к морганизму, то лысенковцы принялись за мертвых, в частности, за нашего выдающегося зоотехника и селекционера, покойного академика М. Ф. Иванова.

Лысенковцы в настоящее время утверждают, что метод М. Ф. Иванова совершенно противоположен менделизму, и его так излагают даже в учебниках для средней школы.

Это мнение берет начало с выступления ученика (и редактора посмертных изданий М. Ф. Иванова) Л. Н. Гребень.

В выступлении на августовской сессии ВАСХНИЛ Л. Н. Гребень говорил: «…для нас, учеников М. Ф. Иванова, методы его работы являются основой. Когда мы рассматриваем методы академика Иванова в свете мичуринской генетики, нам становится ясно, что академик Иванов стоял на позициях передовой науки. В-трудах Иванова, написанных еще в 1936—1938 гг., имеются выводы, в которых он говорит, что все его работы на 100% не подтверждают положения Менделя».

В предисловии к изданию 1949 г. тот же академик Гребень во многих местах подчеркивает, что методика Иванова — «это советский творческий дарвинизм в области зоотехники»:

«…утверждения формальных генетиков, что единственным носителем наследственности является якобы неизменяемый и изолированный ген, что сущность племенной работы заключается в комбинаторике генов, встречали резкую обоснованную критику со стороны Михаила Федоровича»;

«…научно обоснованные опыты М. Ф.Иванова всегда, во всех случаях опровергали «правила» Менделя, безосновательно возведенные вейсманистами-морганистами во всеобщий закон природы»;

«…из всей 21 метисной группы мы ни у одной не получили потомства с однородной формой хвоста, т.е., иначе говоря, по унаследованию этого признака наши опыты дали 100% исключений…(нрзб. — Ред.)».

В конце предисловия Л. Н. Гребень дает пояснения тех терминов, которые, очевидно, заимствованы из менделисте кой литературы…употребляя термин «генотип», М. Ф. Иванов подразумевал , животное желательного направления продуктивности, проверенное на наследственность. Под «фенотипом» он подразумевал животное, отвечающее желательному направлению только по внешним признакам, но не проверенное на наследственность.

«Гомозиготное животное», в понимании М. Ф. Иванова, это константное животное, проверенное на наследственность, стойко передающее свои свойства продуктивности потомству в определенных условиях среды. В противоположность этому «гетерозиготное животное» нестойко передает свои свойства продуктивности потомству. По внешним признакам эти животные могут быть совершенно схожи.

Называя малозаметные первоначально наследственные изменения «мелкими мутациями», М. Ф. Иванов рассматривает их как результат направленного отбора, подбора и выращивания животного в условиях, благоприятствующих развитию отбираемых признаков.

Формальные же генетики считают «мутации» чистой случайностью».

Из этого ясно, что, по мнению Гребня, М. Ф. Иванов был совершенно чужд менделизму и если иногда употреблял термины менделистской генетики (генотип, фенотип, гомозиготный, гетерозиготный, мутация), то придавал им совершенно не тот смысл, который им придают менделисты. Посмотрим, так ли это? Для этого нам придется обратиться к трудам М. Ф. Иванова (с предисловием того же Л. Н. Гребня), изданным до 1946 года, и сопоставить соответствующие места обоих изданий (1938 и 1949 гг.).

Издание 1938 г.

С. 108: «Чем больше будет животных в F2, тем больше вероятность, что при расщеплении получатся все возможные комбинации генов (выделено мной. — А. Л.) исходных пород; благодаря этому получаются животные с различными качествами, обусловленными разными комбинациями и соотношениями качеств исходных пород», (издание 1949 г.).

С. 110: «Благоприятствующими условиями при этой работе были, с одной стороны, то, что свинья является многоплодным, быстро созревающим и часто поросящимся животным, с другой — что все признаки, на которых было сосредоточено наше внимание (скороспелость, мясность, сальность, величина, выносливость и пр.) обусловлены полигенностью (выделено мной. — А. Л.), благодаря чему в F2 получаются по преимуществу средние формы и сравнительно небольшое количество расщеплений».

(Издание 1949 г.).

С. 111: «В настоящее время генетики в полной мере разъяснили значение родственного разведения, связав вредные последствия родственного разведения с летальными и полулетальными генами (выделено мной. — А. Л.), которые в гомозиготной форме вызывают конституционные изменения, связанные с ослаблением организма, уродствами и нежизнеспособностью животных», (издание 1949 г.)